Ли жить Первомай? И пусть живет!

В триаде «любовь, комсомол и весна» – только второе слово лишнее. Его легко заменить словами Независимость, Украина…>

…На месте нынешнего Украинского дома, просто среди деревьев стоял некогда неприметный гранитный камень с выгравированным надписью: «Здесь будет памятник погибшим комсомольцам».

Симптоматично, что камень этот был вкопанный у двери стеклянной «наливайки» с претенциозным названием «Лада». Это было одно из немногих мест в центре Киева, где советская молодежь могла в более-менее цивилизованный способ распить бутылку вина и заесть его шашлыком.

Сколько комсомольских душ и карьер погубила эта «Лада», не известно. Но каждый год первого мая, после того, как коммунистическая молодежь столицы, принудительно зігнана на демонстрацию трудящихся, отбывала этот номер, она упорно вишиковувалася в очередь к «Ладе». Чуть раньше во времени ту же роль втамовувача молодой жажды играло кафе «Слонік» (возле нынешней «Арки дружбы народов»), а позже – пивной бар на месте разрушенного дома на Европейской площади.

Праздник Первого мая мы любили. Потому что в этот день начинали работать фонтаны и аттракционы в парках уже можно было греться на солнце и заглядываться на девушек, которые, если не было дождя, одевали на «демонстрацию трудящихся» слишком короткие юбки…

Закончив с «Ладой», мы шли безобразничать на склоны Днепра, купаться на Матвеевский залив или целоваться на Владимирскую горку. Так же в популярной пропагандистской песни того времени – «Любовь, комсомол и весна» – комсомол был всего лишь на втором месте.

Не обходилось и без рукопашных драк – что возьмешь с пьяных в «дрободан» молодых коммунистов. Бывали такие «махачі», что ого-го – «райком на райком»! Потом милиция устраивала охоту на хулиганов, но в вытрезвители на отправляла, а на казенном бензине развозила по домам. Так же в день пролетарского праздника напиться было не грех. Это же продолжение революционных традиций!

Мы тогда совсем не знали, что первомайские молодежные гулянки достигают традициями в далекое прошлое. Праздники в честь богини весны Майи собирали молодежь еще в древнем Риме. Со временем это переросло в масштабные майские гуляния в лесах и рощах. На наших просторах бытовали свои, аутентичные обряды и обычаи встречи весны. Поэтому завезенное из Европы праздник нашло своих вподобальників и среди украинцев.

Как свидетельствует история, неофитами первых украинских «маевок» были преподаватели и студенты Киево-Могилянской академии. И берет начало эта традиция еще с ХVII века. Первого мая студентов освобождали от учений и отпускали отдыхать на «рекреации».

К этому дню тщательно готовились: специально писалась комедия или трагедия, которую студенты разыгрывали перед зрителями – а среди последних были профессора, префект и ректор Академии, даже Киевский митрополит.

Идея понравилась киевлянам. Вскоре среди участников праздника уже можно было увидеть губернатора со свитой и зажиточных мещан. Правда, последних студенты приглашали исключительно за «подаяніє» на славу и развитие «премудрости научной». Среди пожертвований, как писал известный исследователь украинских обычаев Олекса Воропай, можно было увидеть «жаренного кабана, бодню сала, свежие лепешки и другие того же рода доказательства приверженности к науке».

Сначала для «маевок» выбрали гору Щекавицу, а после того, как Щекавица отошла под городское кладбище, а на Шулявке было построено митрополичью дачу перебрались к Шулявского (Кадетского) рощи на берегах Лыбеди.

Уже в следующем XVIII веке студенческие майские гуляния переросли в общегородские – такой себе прообраз Дня Киева. Однако добропорядочных горожан эти гуляния со временем начали беспокоить – потому становились все розгнузданішими и стали напоминать древние мистерии.

В конце концов, как говорится, доигрались: против «маевок» выступила церковь. В 1827 году Киевский митрополит Евгений даже пошел на хитрость: перенес день памяти святого священномученика Макария с 19 января именно на 1 мая. Митрополит надеялся, что со временем киевляне відвикнуть от языческого обычая и отдадут предпочтение церковному празднику. Думаете, это помогло? Куда там! Киевляне, как добросовестные христиане, шли к церкви, приняв причастие – отправлялись грешить на ту же Шулявку.

С каждым годом масштабы гуляний ширшали. И если днем люди еще держали себя в рамках приличия, то то, что творилось с наступлением сумерек, больше напоминало «Вальпургиеву ночь».

Украинский педагог Автоном Солтановский в мемуарах не жалеет красок, описывая празднование на Шулявке Первого мая 1840 года. Люд, по его воспоминаниям, упивался водкой круглые сутки, дрался, пел неприличные песни, неистово матерился и занимался прочими «непотребствами». На рассвете по дороге в Киев и в роще, и в балке валялись сотни полуголых (иногда и вовсе раздетых) п’янючих мужчин и женщин разного возраста. На следующий день полицейские участки были битком набиты буянами разного пола. И все это, жалуется мемуарист, происходило не без «благословения» местных властей. Особенно достается от него генерал-губернатору Бибикову (чье имя когда-то носил нынешний бульвар Шевченко).

С середины XIX века массовые народные пьянки в Кадетском гаю потихоньку уступают место новомодному явлению: пикники.

Вот как описывает первомайские гуляния в Кадетском гаю редактор «Киевского телеграфа» Альфред фон Юнк: «Наше гуляние 1 мая нельзя назвать народным. Часть рощи, отгороженная веревкой, предназначенная для гуляния лиц, которые имеют возможность платить 30 коп. серебром, а другая – для посетителей безденежных. В первой половине вы заметите роскошь нарядов, богато убранный шатер и буфет с продажей чая, апельсинов, конфет и т.п. в пользу приютов, во второй – веселость, непринужденность, палатки с кислыми щами, збитнем и т.п.».

И курс на гламур, увы, длится недолго. Уже с конца XIX века киевские «маевки» постепенно приобретают политический окрас. Простому люду уже мало водки и дешевых развлечений, он жаждет от власти человеческих условий труда и достойной его оплаты.

Впрочем, это не чисто киевский тренд. В конце ХІХ – начале ХХ века реки водки на маївках изменились реками крови. Впервые она пролилась во время побоища между рабочими и полицией в 1886 году – в Чикаго. Тремя годами позже в Париже, на конгрессе II Интернационала, майский праздник весны было заполитизировано окончательно, и получило новое имя – День солидарности рабочих всего мира.

В ХХ веке пролетариат победил. Где-то, как в мире социализма – найдя на свою голову новых нахлебников. Где-то, как в Европе и США – превратившись в рабочую аристократию, а затем в довольно обеспеченный офисный планктон. В конце концов, Первомай со временем объединил оба смыслах – и весны, и труда. Демонстрации в этот день тоже проходят, но мирные. Их пафос – напомнить правительствам стран о проблеме безработицы и улучшение социальных стандартов.

К сожалению, Украина оказалась едва ли не последней, кто в праздновании Первомая погряз в архаичной совковой парадигме. Мы легкомысленно отдали праздник весны на растерзание коммунистам и социалистам, продавшимся Кремля, которые все 25 лет после развала СССР за путинские деньги бродили с красными флагами по Крещатику, призывали к возвращению Империи, продавали рабочий класс бандитам Януковича и до конца 2013 года били поклоны бессарабском Ленину, пока ему не оторвал голову восставший Майдан.

Можно понять тех, кто стремится сегодня сделать буднями праздник Первомая, зачорнити красный день календаря, отомстить тем, кто его праздновал. Потому и до сих пор нас держит в напряжении старый страх перед цветами тех, настоянных на крови украинцев, флагов, которые в нашей памяти всегда сопровождали «пролетарский праздник». А может, нас пугает разочарование, сомнения, что с советским прошлым покончено навсегда?

Позбудьмося страха! Вспомним, что сегодня Первое мая отмечается в 142-х странах мира и почти во всех европейских – и ничего им не делается. Хоть и называется оно по-разному: День весны, Праздник весны и труда, День труда, Праздник трудящихся, День солидарности трудящихся. В Великобритании празднуют знаменитый May Day, который дошел до наших дней еще со времен кельтов (правда, он не всегда приходится на 1 мая, потому что отмечается в первый понедельник этого месяца).

Довольно интересно отмечают первомай французы. В этот день у них – целый букет праздников: у левых – День труда, в правых – День Жанны д’арк, у верующих – День Королевы – начало месяца Девы Марии, а всю нацию объединяет – День ландышей.

Хорошее название! Почему бы нам не позаимствовать?

Кстати, День ландышей имеет фольклорное основание, и одним из его основателей можно считать короля Карла IX, который еще в 1561 году ввел обычай 1 мая дарить придворным дамам букетики нежных ландышей. По древним галльским поверью, ландыша, сорванные в ночь на 1 мая, имеют чудодейственную силу и приносят счастье. Позднее христианские миссионеры убеждали, что цветы ландыша – это слезы Богородицы. Как бы там ни было, а на сегодня букетик этих цветов стал для французов символом весны, любви и просто доброжелательного отношения.

И никаких серпов с молотами…

Возможно, люди, которые уже нашли себя в жизни, имеют семью и дом, смогут обойтись без весенних праздников. Но молодежь – нет! Ей они нужны как воздух, чтобы ожить после долгой зимы, расцвести, расправить крылья… Господа политики и идеологи нового бытия, не будьте занудами, не отбирайте у них этот драйв!

В конце концов, в триаде «любовь, комсомол и весна», только второе слово лишнее. Его легко заменить: «Любовь – Независимость – весна», или «Любовь – весна»…

Евгений Якунов, Светлана Карабань. Киев.