«Акция Савченко»: если без политики и без «активистов»

Все что нужно для начала, не подпускать бездушных чиновников до несчастных людей

Акция под Администрацию Президента с участием родителей украинских пленников и Надежды Савченко, «спойлера» летнего затишья в украинских верхах, началась вчера утром. Накануне ее кое-кто побаивался, но когда выяснилось, что «пипл» не пришел, людей было мало – «всего» сотня-полторы — политикум наш успокоился. Мол, ну, хотят ночевать на улице — пусть. Что мы с теми их требованиями можем сделать? Разве же ничего не делается властью? Между тем, за этими рассуждениями, как-то отошло на второй план то, кто и ради чего пришел на Банковую. Это были несчастные родители украинских пленников и просили они такое: сделайте что-нибудь, чтобы наши дети живыми вернулись домой! И кто их, этих людей, может за такое осуждать?

Корреспондент «Укринформа» пришел на Банковую, к Администрации президента, на следующий день где-то в 11:00 часов. Долго не мог понять, где здесь проходит акция, ведь, людей там было немного – не больше десяти. Среди них были и родственники украинских пленников, и Надежда Савченко, а также жители близлежащих домов. Журналистов, считайте, уже не было совсем, интерес к акции угас еще вчера. Если и были единичные представители СМИ, то их отвлек шум, который доносился из под стен Национального банка: там митинговали очередные обманутые вкладчики и «акулы пера» предусмотрительно перебежали туда, благо всяко какие-то несколько десятков метров.

…Родители пленников сидели на пластмассовых стульях с табличками, на которых были написаны имена их детей. Надежда Савченко, нервно ходила туда сюда, разговаривая по телефону, очевидно, со своей сестрой Верой. Несколько минут я просто стоял и наблюдал, ожидая чего-то провокационно-импульсивного. Однако у Администрации все было тихо.

Выждав момент, когда Савченко завершит разговор, я подошел к ней комментарий.

— Госпожа, Надежда, где сегодня собираетесь ночевать?

— Здесь, вместе с матерями. Я буду приезжать сюда каждую ночь и поддерживать их, а днем — выполнять работу народного депутата.

— В Интернете ходят слухи – я, как говорится, напрашивался — что вы нормально питаетесь, а эта акция — лишь пиар. Прокомментируйте, пожалуйста.

— Пусть себе думают, что хотят. Надо быть здоровыми на голову, чтобы такое говорить. Я два года просидела в тюрьме под камерами. Даже в туалете велось наблюдение. Поэтому, если наши люди такие же, и им надо это знать, то пусть «перебьются» своим интересом.

— Планируете расширять акцию на Банковой? Например, разбить палаточный городок.

— Да. Более того, я буду делать все для того, чтобы был результат. Относительно палаточного городка, то мы будем просить разрешения на установку, ведь матерям нужно отдыхать. Когда человек не ест, то теряет много сил.

— На вашей страничке в Фейсбук появилось сообщение, что кремлевский политзаключенный Карпю’к поддержал вашу акцию, однако Афанасьев выступил против. Что вы скажете по этому поводу?

— Это потому, что Афанасьев на свободе, а Карпюк еще сидит.

— А какая разница между вами и Афанасьевым? Вы же оба на свободе.

— Об этом спросите у Афанасьева.

— И еще. Извините, но некоторые эксперты утверждают, что, мол, Надежда Савченко – проект Путина-Медведчука. Опровергать будете?

— На этот вопрос я могу не отвечать, потому что люди, которые так думают, недостойны того, чтобы я им соответствовала. Я чертовски перед свиньями метать не буду. Я уже тысячу раз говорила, что не знаю Медведчука. И никакая я не рука Кремля. Пусть каждый фантазирует настолько, насколько у него больная голова.

Савченко, к которой подошла ее сестра Вера, села вместе с ней в машину и уехала, видимо, выполнять свои депутатские обязанности. А я остался с родителями, которые утомленным взглядом смотрели на меня с настороженностью. Честно скажу, завязать с ними разговор было трудно. Однако через несколько минут лед таки тронулся и мы заговорили.

— Здравствуйте, вы родственники захваченных в плен бойцов?

— Да, мы их родители. Наши дети уже давно находятся во вражеском плену, — ответили мне.

— Вчера вас было около сотни, почему сегодня осталось шестеро? Куда все делись?

— Знаете, у каждого свои заботы. Не все могут все время сидеть на Банковой. Мы их понимаем и, надеемся, что они еще присоединятся к нам, — ответила жена пленного солдата Герасименко – так было написано на плакате, что его женщина держала в руках.

— Мы тут голодаем, и за своих, и за их детей, — добавила мать пленного Лазаренко.

Я поинтересовался у них, где они собираются ночевать, и приходили к ним представители власти.

— К нам вышли из Администрации: посчитали, записали фамилии, выслушали наши требования и пошли. А из депутатов к нам никто не приходил. Они только на словах с народом. Эти политиканы умеют только «пиариться на чужом горе, а чтобы просто прийти и поговорить – нельзя.

— Вы сказали, что представитель Администрации выслушал ваши требования. Можете об этом подробнее рассказать?

— Прежде всего, мы хотим, чтобы нас услышала власть и сделала все возможное для освобождения украинских пленных. Поймите, мы здесь стоим за то, чтобы наши детки вернулись домой (плачет). Пока этого не произойдет – мы будем голодать, — ответила мама пленного бойца Пантюшенко.

— Неужели, кроме голодовки добиться освобождения украинских военных невозможно? Разве власть ничего для этого не делает?

— Конечно. Там ничего конкретно не говорят. Их отношение нас возмущает. Они общаются с нами, как с «быдлом». Все что нам нужно — узнать, как там наши дети: живые они или нет? Когда будут дома? Пробовали, и с Геращенко, и с Тандітом связаться. Молчат. Однако, на телеканалах говорят, что общались с нами. Ложь. Мы больше никому не верим. Потому и голодаем, — добавил отец Пантюшенко.

— Когда мы приходим в центр для освобождения пленных и поиска пропавших без вести в зоне АТО, то раздражаем работников вопросами относительно наших детей. Они говорят, если за два года ничего не было слышно, то это означает, что его нет в живых. Как это нет? Представьте себе реакцию родителей, которые ночами не спят, ожидая своего сына.

— Вы хотите сказать, что люди, которые занимаются освобождения пленников, иногда сами не знают где сейчас украинские пленные?

— Следователь, который ведет дело моего сына говорит: что я вам могу сказать? Я нахожусь в Чернигове, а ваш сын где-то в Луганске. Как я могу знать где он? Он всем такое говорит. Скажите, какова его функция, ведь он занимается пленными, — говорит мама солдата Морозова.

— Скажите, пожалуйста, откуда тогда вы берете информацию?

— Иногда ею делятся друзья по службе наших сыновей. Однако в большинстве случаев мы сами ищем информацию, которую, как пазлы, потом складываем вместе. Поверьте, родственники больше знают, чем СБУ, МВД, Минобороны, Генпрокуратура и тому подобное, — добавляют люди с табличками.

Мы проговорили с родственниками украинских пленных около часа. За это время, мне кажется, я кое-что о них понял. Я понял, что люди, участвующие в этой акции не пришли сюда ради того, чтобы кого-то дискредитировать или сделать «подачу Путину», но они пришли сюда, кто бы их к этому не призывал – хоть Путин, хоть сам Черт лысый! Потому что им нужно постоянно что-то делать, каждой минуты как-то действовать, чтобы приблизить время освобождения своих детей. Собственно, того же они хотят и от украинской власти. И еще. Бездушных чиновников, а у нас, к сожалению, именно таких и вдоволь, до людей, которые переживают трагедию, нельзя подпускать ближе, чем на пушечный выстрел. Вот такая, на первое время, простая задача стоит перед властью.

А насчет политики, если кого-то продолжает щекотать эта тема, то ее здесь было мало, как и, собственно, Надежды Савченко. О ней здесь нечасто вспоминали.

Мирослав Ліскович, Киев